Эффект летучей мыши. Антинаучная антиутопия - Михаил Павлович Шейтельман

под графиком. Которые вы встречаете в договоре на ипотечный кредит или обслуживание мобильным оператором. Те самые, где обычно описаны такие незначительные детали как «в случае просрочки платежа вы и ваши дети становитесь собственностью банка и ваши внутренние органы будут проданы с аукциона на границе Косово с Албанией, но вы сможете воспользоваться вашим законным правом через суд требовать возврата НДС на селезенку».

В маленьких буквах и открывался секрет отсутствия в университетском графике таких причин смерти как «сердечно-сосудистые заболевания», «инсульт», «рак легких», наконец хотя бы «дорожно-транспортные происшествия». Не буду больше держать интригу, мелкий текст гласил:

«Смертность, учтенная в этом графике, совокупно учитывает 7% всех смертей, случившихся в мире за указанный период».

Нобелевский лауреат Даниэль Канеман в своей книге «Думай медленно, решай быстро» делает вывод, что только 3% людей способны мыслить статистически. К сожалению, если вы не входите в эти 3%, вы не сможете понять, что имел в виду Канеман. К счастью, я посвятил 10 лет учебы в двух университетах в значительной степени именно статистике и теории вероятностей. 10 лет не пропали зря – они позволили съэкономить на покупке гречки и туалетной бумаги.

В университетском графике 93% всех смертей – то есть те самые, представляющие реальную непреходящую опасность сердечно-сосудистые заболевания, различные виды рака, инсульты, травмы, ДТП – были отброшены за ненадобностью. Оставили в нем только те болезни, на фоне которых статистика коронавируса выглядела бы достаточно пугающе. Коронавирус выступил как «первый парень на деревне» – обогнал по смертности малярию, коклюш, столбняк и другие заболевания, с которыми человечество давно и успешно борется. Занял коронавирус по смертности третье место не среди всех причин, а среди «болезней-лузеров». «В нашем банке вы будете платить только половину от ежемесячного платежа по ипотеке!» – гласит реклама – «но только первый месяц из предстоящих вам 30 лет выплат» – добавляет мелкий шрифт внизу.

В своей работе я тысячу раз сталкивался с манипуляциями статистикой. Чаще в качестве самого манипулянта, чем жертвы. «Василико Пупкиашвили – третий по популярности кандидат в губернаторы Сванетии, среди всех, кто не проходит электоральный барьер!» – в переводе на язык без манипуляций это означает, что популярность нашего кандидата меньше 1 процента. «56 процентов избирателей уверенно заявляют, что с вероятностью 43 процента Василису Пупкиану наберет на выборах мэра Кишинева не менее 63 процентов голосов!» – а это на язык без манипуляций не переводится вовсе.

У меня работа такая. За это нас, политтехнологов, и не любят. А зачем уважаемому университету мелкий шрифт и манипуляции статистикой?

Университет хочет славы. Слава – это новые гранты от доноров. Слава лежит сегодня в социальных сетях. А пользователи социальных сетей сплошь больны «болезнью Канемана» – не способны мыслить статистически. И если показать им настоящий график, где коронавирус будет не на 3-м, а на 33-м месте по смертности – не получишь ты от этих пользователей ни шера, ни даже самого захудалого лайка. Потому что конкурировать твоей правдивой, научно обоснованной, академически подкрепленной информации придется с новостями сайта «эпидемии. нет». Сайта, который уже вложил миллионы в свою кликбейтность.

Вот и приходится солидному университету открывать вакансию «менеджера по продвижению в социальных сетях». Работы, с которой ни один профессор не справится, потому что у него остатки волос выпадут если он увидит какие таблицы и данные пользуются спросом в этих фейсбуках и твиттерах, и какая судьба ждет там его десятилетиями собираемые научно достоверные данные.

И что же нам делать с заповедями ВОЗ за номерами 1, 2 и 3 – где же взять достоверную информацию? Как же нам, согласно заповеди номер 6, «сверять информацию с источниками из надежных организаций», если эти надежные организации уже давно вынуждены плясать под дудку «летучей мыши» и становится частью «инфодемии», чтобы не лишиться финансирования? И стоит ли нам, согласно заповеди номер 4, «шерить, лайкать и комментировать информацию из надежных источников», если у нас элементарно не осталось надежных источников?

Когда человек взял в руки палку для селфи

Соблазн ответить на 10 заповедей сопротивления инфодемии от ВОЗ своими десятью заповедями был велик. Но внимательно присмотревшись к этой «горячей десятке» от ВОЗ можно заметить прямое соответствие предлагаемых там мер с инструкцией «как не заболеть коронавирусом»:

– снизить количество получаемой дезинформации – дезинфекция рук;

– шерить информацию только из надежных источников – принося овощи из супермаркета непременно сначала их мыть;

– исправлять в соцсетях людей, которые сообщают неверную информацию – требовать от других ношения масок;

– реже заходить в онлайн – соблюдать социальную дистанцию;

– проверять информацию онлайн только один или два раза в день – не выходить без крайней необходимости из дома.

Пишет ВОЗ рекомендации по борьбе с инфодемией, а получается все равно автомат Калашникова. В смысле – инструкция по спасению от коронавируса. И эффективность такая же. Потому что соблюдать все это долго практически невозможно, потому что сработает только если это будут делать все одновременно и долго, потому что назавтра выясняется, что 2 метра – мало, а маски – глупо. От любого большого количества разрозненных правил будет тот же эффект. Церковь два тысячелетия огнем, мечом и добрым словом не может заставить своих последователей соблюдать 10 заповедей, а ВОЗ решила сделать это за считанные недели? Не будем как ВОЗ. Будем учиться сопротивлению инфодемии у тех, кто действительно в ней что-то понимает. У тех, кто ее разносит. У летучих мышей.

В отличие от людей, которые еще совсем недавно жили на удаленных друг от друга хуторах, и только в последние века учатся жить мегаполисами, летучие мыши уже десятки миллионов лет живут большими колониями. Забавно, что самая большая колония летучих мышей, проживающая в пещере Брэкен в Техасе, насчитывает около 20 миллионов особей. В точности как самые большие города в мире – Токио, Шанхай, Джакарта, Мехико и другие человейники. Мы учимся жить так, как летучие мыши уже жить умеют.

Летучие мыши болеют. Болеют множеством болезней, в том числе, как может рассказать вам один незадачливый рыночный торговец из Уханя – болеют COVID-19. Они живут очень близко друг другу, даже плотнее чем люди в трущобах Найроби. Но они не носят масок и не соблюдают социальную дистанцию. Они вырабатывают коллективный иммунитет.

Чтобы не быть диванным вирусологом, оставлю за рамками этой книги вопрос о том, как человечеству бороться с коронавирусом. Как специалист по новостям, в частности по новостям о коронавирусе, заниматься я имею право только инфодемией, а не пандемией. Но в информационном смысле настоящие летучие мыши тоже живут огромными колониями. Каждая мышь на ходу издает сигнал, чтобы ориентироваться в пространстве. И все 20 миллионов мышей, живущих с ней в одной колонии, этот сигнал слышат. Попытайся они следовать правилам ВОЗ в отношении инфодемии, им пришлось бы анализировать 20 миллионов входящих звуковых сигналов одновременно, «проверять их надежность», «сверять с другими источниками». Боюсь, что психика летучих мышей не выдержала бы такого напряжения, как ни одному человеку не хватает никаких эмоциональных сил проверять каждый услышанный факт. А совет ВОЗ почаще «уходить в офлайн» для летучей мыши в вовсе смертельно опасен. Для летучей мыши «уйти в офлайн» означает на полной скорости врезаться в дерево. Потому что отраженный сигнал – это и есть ее способ ориентироваться в пространстве.

И наш уже тоже. Все эти разговоры о «давайте проводить меньше времени в онлайне» – в пользу бедных. В пользу в буквальном смысле бедных. Любой отчет ООН или Всемирного банка покажет, что уровень жизни в стране напрямую привязан к дигитальной грамотности и скорости доступа в онлайн.

Один из критиков моей теории возразил мне, что нельзя сравнивать в этом контексте поведение летучих мышей и людей. Дескать «сигналы, которые мыши посылают – это естественные сигналы, данные им от природы, а то что мы посылаем в сеть – это не часть нашего естества». На это я предложил своему критику, с которым мы как раз гуляли по оживленной улице, показать мне хоть одного встречного прохожего, который бы не держал в руке телефон.

В конце-то концов, человек стал отличаться от обезьяны только когда взял в руки палку. Так несколько миллионов лет назад появился человек разумный. И только 25 лет назад в Японии